• Семейство Рид, #4

Глава 24

 — Можете открыть глаза.

 Нет, она не может. Он все-таки посадил ее на проклятую лошадь! Не на спокойную кобылу, а на вторую, которую привел для себя, с обычным мужским седлом, и она сидит боком на его колене, а он скачет по дорожке.

 — Вы не упадете, я же вас держу.

 Эти слова прорвались сквозь панику, окутавшую Аманду. Она ощущала его сильные руки, крепко державшие ее, словно спрятавшие в кокон безопасности. Это успокаивало, причем сильнее, чем она могла представить. Но несмотря на эти надежные руки, страх не отпускал. Не до конца. И все же был не таким всепоглощающим, как раньше.

 — Поговорите со мной, — мягко произнес Девин. — Расскажите, из-за чего все это случилось, вдруг поможет?

 Больше он ничего не сказал, просто все ехал и ехал по кругу. Прошло какое-то время, и Аманда вдруг почувствовала себя настолько уютно, что едва не прижалась к нему. Но чувство безопасности, которое он ей давал, было, конечно, ложным. Это не она едет верхом, а он. Будь она в седле одна, сидела бы по-прежнему перепуганная до смерти, а не убаюканная и уверенная, что ее оберегают. Оберегают? Да, он заставил ее почувствовать себя именно так!

 Аманда открыла глаза и взглянула вверх, на него. Он смотрел на нее сверху вниз с совершенно непроницаемым лицом и ждал, скажет ли она хоть слово.

 Аманда отвела взгляд.

 — Дело не в боли в момент падения. И дело даже не в той боли, которую мне пришлось пережить, когда вправляли кость на место, хотя она была еще сильнее. Я помню, как кричала, но я потеряла сознание раньше, чем доктор все сделал.

 — И сколько вам было лет?

 — Восемь.

 — Прошло столько времени — от всего этого должны были остаться только смутные воспоминания. Почему же они до сих пор такие яркие?

 — Доктор сказал, может получиться так, что я никогда больше не смогу ходить. Мне целых четыре месяца не разрешали наступать на эту ногу. И четыре месяца я по ночам плакала, пока не засыпала.

 — Но вы даже не хромаете! Какого черта доктор сказал такое ребенку?

 — Он и не говорил. Просто я проснулась раньше, чем они думали, и услышала, как доктор рассказывает об этом папе. Мне никто этого не сказал, но я-то знала и столько месяцев жила в страхе!

 — Вас должны были посадить на коня сразу же, как только вы поправились, а не позволять лелеять этот неестественный страх.

 Это что, гнев в его голосе? Из-за нее? Но он не понимает. Никто бы не стал заставлять ее в тот год делать что-то насильно. Весь дом тогда погрузился в глубокий траур.

 Тихим голосом Аманда произнесла:

 — В том году я потеряла маму, и мы все очень горевали.

 — Извините.

 Она почувствовала, как обнимавшие ее руки Девина напряглись. Ей показалось или он в самом деле легонько коснулся щекой ее макушки? Его сочувствие удивило Аманду. Она никак не ожидала подобного отклика от… нет, в тот миг она была не в состоянии думать о нем как о грубияне.

 — Впрочем, не думаю, чтобы отец в любом случае начал настаивать и сажать меня на лошадь, — сказала Аманда. — Верховая езда не относится к тому, что я обязана уметь делать. Все эти годы я отлично обходилась каретами… ну, до этого случая.

 Девин вернулся обратно на поросший травой пятачок в центре скаковой дорожки, остановил коня, осторожно опустил Аманду на землю, а потом спешился сам.

 — Падение с лошади случается редко, Аманда. И большинство таких падений не заканчиваются переломами, честное слово. Но верховая езда — это не то, что вы обязаны уметь.

 — Нет, то самое. — Ее подбородок внезапно вздернулся вверх, упрямство опять давало о себе знать. Она только что сидела верхом, но чувств не лишилась! Должно быть, разговор об этом действительно помогает. И пока эти отважные мысли не улетучились, Аманда протянула Девину руку, чтобы он помог ей сесть на кобылу.

 Он какое-то время молча смотрел на протянутую руку, потом уставился ей в глаза. Но в конце концов руку принял и подтянул Аманду к себе. Чтобы увидеть его лицо, ей требовалось посмотреть вверх, так близко они стояли, но Аманда отвела взгляд. И ахнула, ощутив его руки у себя на талии — пальцы заключили ее почти в кольцо, такие они у него оказались длинные. Несколько секунд он просто стоял так, удерживая ее. Не понимая почему, Аманда посмотрела вверх и столкнулась со взглядом янтарных глаз, в которых сверкало что-то такое, от чего у нее перехватило дыхание. Сердце отчаянно заколотилось, и вовсе не от страха!

 — Сразу же согните правое колено так, чтобы рожок седла оказался под ним, — велел он, подняв Аманду и усадив ее в седло. — Это удержит вас на месте.

 Потом подтянул стремя под левой ногой и даже проверил, плотно ли сидит на ноге сапожок. Но Аманда только ощущала все это, потому что сидела в седле одна, намертво вцепившись в луку и плотно зажмурившись.

 Должно быть, он все это заметил, потому что произнес:

 — Вы так сильно хотите получить Госвика?

 Аманда процедила сквозь стиснутые зубы:

 — Я это делаю… чтобы доказать вам… я не трусиха.

 — Господь с вами, Мэнди, я это и так знаю. — Он засмеялся. — Вы слишком вспыльчивая, чтобы быть трусихой.

 Она резко открыла глаза, увидела его усмехающуюся физиономию и с трудом подавила соблазн усмехнуться в ответ. Боже правый, этот человек действительно сумел сделать так, что она почувствовала себя непринужденно! Посмотрев вниз, Аманда поняла, что и земля вовсе не так уж далеко. Ничего общего с тем, что она помнила из детства. И Девин все еще рядом. Даже если она случайно соскользнет с лошади, он ее поймает.

 Охваченная неожиданной уверенностью в себе, Аманда подвинулась так, чтобы бедра были направлены вперед — это она помнила еще по прежним урокам. Кобыла помогала — стояла совершенно неподвижно.

 — Я немного проведу вас вперед. — Девин взялся за поводья.

 Аманда кивнула. Он прошел целый круг по дорожке, одновременно объясняя:

 — Когда захотите потянуть поводья, чтобы остановить ее, делайте это медленно. Она не пугливая и не встанет на дыбы, даже если вы дернете их резко, но в этом обычно нет необходимости. И не забудьте — под вами дамское седло, поэтому даже не пытайтесь перенести вес на единственное стремя. Двигайтесь медленно и спокойно. Кроме того, не нужно сбивать Сару с толку противоречивыми сигналами. Она должна знать, что у вас все под контролем. Если вы начнете нервничать, она это может почуять, поэтому просто расслабьтесь и наслаждайтесь верховой ездой.

 Но когда Девин повел ее на второй круг, Аманда вдруг почувствовала себя избалованным ребенком. Она вспомнила Амелию, такую счастливую со своим пони. Девочке всего шесть лет, но никто не водит под уздцы ее лошадку. И потом, она отлично сохраняет равновесие на этой кобыле, сидит удобно, ее заверили, что лошадь очень спокойная и не рванет вперед, так что теперь она полностью готова к следующей части урока — самой управлять животным.

 — Позвольте мне попробовать.

 Девин остановился. Лошадь остановилась вместе с ним. Передавая Аманде поводья, он ее поддразнил:

 — Обещаете ехать с открытыми глазами?

 Она засмеялась.

 — До тех пор, пока вы будете готовы поймать меня, если я упаду.

 — Это за отдельную плату.

 Улыбаясь этой шутке, Аманда дернула поводья, но ничего не произошло. Она попыталась дернуть чуть настойчивее, даже качнулась взад-вперед в седле, словно это могло заставить кобылу сдвинуться с места. И вдруг та рванулась вперед, причем сразу чертовой рысью! Дыхание перехватило, сердце внезапно заколотилось прямо в горле, началась паника… Аманда не понимала, как ей удается удерживаться на лошади. С каждым подскоком она больно шлепалась о седло и не представляла, как заставить эту дурацкую кобылу сменить аллюр на что-нибудь более спокойное и плавное.

 Будучи слишком занята тем, чтобы удержаться в седле, Аманда толком не замечала, что проскакала уже половину круга и до его конца остается еще половина. Она оглянулась назад посмотреть, где там Девин. Слава Богу, он скачет вслед за ней! Если она сумеет заставить кобылу замедлить шаг хотя бы чуть-чуть, он ее догонит и остановит…

 Она попыталась потянуть поводья медленно, как он велел, но для этого пришлось слишком отклониться назад — охваченная паникой, Аманда не догадалась, что можно просто перехватить их поближе. Вместо этого она, натягивая поводья, привстала в стремени и слишком поздно вспомнила, что этого делать нельзя!

 Глаза девушки широко распахнулись. Седло заскользило влево вместе с ней. Земля все приближалась, седло окончательно перекосилось, и, пытаясь как-то выпрямиться, Аманда только сталкивала его все дальше.

 Это вот-вот произойдет снова! История повторялась…