• Кардиния, #1

Глава 41

 — Как ты думаешь, на что это похоже?

 — На пятно крови.

 — Не это! — воскликнула Таня, слегка покраснев. — Вот эта дырка в простыне?

 Андор подошел поближе к кровати, чтобы как следует рассмотреть; Таня нетерпеливо ждала. Конечно, может, и не следовало вытаскивать Андора из постели второй раз за эту ночь, но нельзя же оставлять без внимания доказательство того, что ее действительно хотели убить. Если бы Андор и Штефан поверили ей сразу, никого звать бы не пришлось. Таня случайно заметила эту дырку, и то только потому, что она находилась прямо рядом с большим и очень заметным пятном крови на простыне. Горестные мысли о Штефане сразу улетучились из ее головы, и Таня отправилась за Андором — кто-то же должен поверить в покушение на нее. Кто-то, но только не Штефан. Его убеждать бесполезно.

 Конечно, о нем она подумала в первую очередь, но тут же с досадой отмела эту мысль. Он увидит прежде всего пятно, а предъявлять ему это она не собирается. Если он в своем бешеном приступе даже не почувствовал, что лишил ее невинности и к тому же не понял, что она сама желает этого, то пусть идет ко всем чертям! Провалиться ей на месте, если она хоть слово ему скажет или покажет простыню.

 Таня не слыхала, чтобы Алисия вернулась в свою комнату, хотя внимательно прислушивалась. Штефан отправился прямо в объятия к любовнице, проводит остаток ночи с ней и, может быть, даже предается любовным утехам. Если уж совсем обезуметь и войти к нему сейчас, то что она увидит? К черту Штефана!

 Таня увидала, как Андор тщательно исследует дырку, вернее прорезь в простыне. Оказалось, что матрас тоже проколот.

 — Это след от удара ножом, ваше высочество, — подтвердил он ее догадку.

 — Совершенно верно.

 — Я приведу Штефана.

 — Не стоит. Он скажет, что это дело моих рук. Но я хочу, чтобы хоть кто-нибудь поверил мне: на меня действительно напали ночью, и необходимо принять меры. Мне ничего не приснилось, Андор. Я еще не спала, услышала странный звук, потянулась за своим ножом, но не успела ничего предпринять. Меня придавили подушкой, чтобы я задохнулась под ней. Но мне все-таки удалось ударить по руке нападавшего своим ножом…

 — Так, и от этого кровь на простыне?

 — Нет. Слушай дальше. После этого убийца уже не давил на подушку, мне удалось скатиться с постели на пол. Было темно, и он, наверное, не заметил, что меня уже нет на кровати. Похоже, он хотел зарезать меня ножом — видишь, какая глубокая дыра? И если бы я не закричала во весь голос, то он бы прикончил меня.

 — А вы ранены?

 Таня поняла, что Андора беспокоит пятно.

 — Нет, не ранена.

 — Тогда чья это кровь?

 — Моя.

 Она не стала вдаваться в подробности: пусть решит, что это чисто женская причина, и отстанет с расспросами. Но Андор не унимался.

 — Я что-то не понимаю, — начал было он и вдруг залился краской и осекся, хотя Таня надеялась, что он выскажет свою догадку вслух. — Штефан же вернулся сюда после того, как мы обыскали дом. Я понял так, что он был с вами все это время…

 К чему теперь было все отрицать?

 — Да, — только и сказала она, опустив глаза.

 — Он очень рассердился на то, что вы оказались девственницей?

 Сколько можно приставать к ней с этими подробностями! Так пусть теперь знает!

 — Он ничего не заметил в припадке своего мерзкого гнева.

 Андор покраснел еще больше, но не от смущения — от стыда за друга.

 — Я приведу его сейчас же, он должен удостовериться…

 — Черт возьми, Андор! — вскипела Таня. — Не хочу больше видеть его перекошенное от злобы лицо! Меня не интересует, что он думает обо мне. И забудь ты об этом пятне, понял? Лучше скажи, ты веришь в то, что меня пытались убить?

 — Да, верю.

 Таня вздохнула с облегчением.

 — Тогда ответь мне: у меня есть враги, о которых я до сих пор не знаю?

 — Нет, все ваши враги мертвы.

 — Кто может желать моей смерти? Кто хочет помешать Штефану жениться на мне?

 — Над этим стоит подумать, но очень немногие знают или помнят о вашей помолвке, и почти никто не знает о том, что вы живы. Для всех вы просто исчезли двадцать лет назад, и большинство людей считают, что вас нет в живых.

 — Очень приятное известие! — не удержалась Таня.

 Андор улыбнулся.

 — Нас такой слух очень устраивал, иначе Габорам не было бы покоя и они бы искали вас. Никто не знает, что вы приехали; Шандор не объявит об этом, пока сам не увидит вас.

 — Понятно. Толком мы ничего не знаем, и определить это довольно трудно. Тогда скажи мне вот что: почему этот человек хотел придушить меня подушкой? Это же так хлопотно, насколько я понимаю. Тем более что у него с собой был нож, он мог сразу заколоть меня, и дело с концом.

 — Может, он не хотел, чтобы догадались об убийстве.

 — Как это?

 — Ему выгоднее было сделать так, чтобы вы словно умерли во сне.

 — Да я совершенно здорова!

 — Откуда мне знать точно намерения преступника? Но, похоже, ему вряд ли хотелось, чтобы его сразу кинулись искать.

 — Вот негодяй!

 — Но главное для него было убить вас, иначе он не стал бы пускать в ход нож после того, как сорвалась его первая попытка.

 — Какое счастье, что я смогла закричать!

 — Да, вам повезло, — согласился Андор, — но необходимо рее рассказать Штефану.

 — Только про нападение, — напомнила Таня. — Постарайся сам убедить его, я не собираюсь. — Тут она вдруг густо покраснела и угрожающим тоном продолжила:

 — Но не вздумай сказать хоть слово об этом пятне, Андор! Он занимался со мной любовью и ушел, будучи уверенным, что я не девственница. Если он даже не почувствовал никакого препятствия во время.., ну, ты понял, то он ни за что не поверит, что лишил меня девственности. Еще скажет, что я нарочно поранила себя, чтобы доказать ему это. Мне только этих обвинений не хватало после всего!

 Андор смутился, но выдержал ее взгляд.

 — Понимаете, — нерешительно начал он, — когда Штефан впадает в такое…

 — И ты еще будешь пытаться оправдать его в моих глазах? — возмутилась Таня.

 — Но он пил вчера весь вечер…

 — Не старайся защитить своего приятеля, — сказала Таня презрительно и отвернулась от Андора. — Я не засну сегодня до тех пор, пока на моей двери не появится замок, чтобы я могла запереться изнутри. Штефан собирался это сделать, но передумал. Не будешь ли так добр позаботиться об этом?

 — Разумеется, ваше высочество! Я все сейчас же сделаю, даже лягу потом под вашей дверью.

 — Только этого не надо.

 — Наоборот, Штефан бы именно так…

 — Ни слова больше о Штефане!