• Семейство Мэлори, #3

Глава 8

 Сэр Мэлори знаком велел официанту подать вторую бутылку портвейна, откинулся на спинку кресла и посмотрел на старшего брата.

 — Знаешь, Джеймс, честное слово, мне будет недоставать тебя. Тебе надо было сначала уладить все свои дела в Карибском море, а уж потом возвращаться домой. И сейчас тебе не пришлось бы затевать это путешествие.

 — Откуда мне было знать, что передача недвижимости пройдет так легко? — возразил Джеймс. — Не забывай, я приехал домой только для того, чтобы свести счеты с Иденом. Откуда я знал, что он собирался жениться и войти в наш семейный клан и что старики намерены восстановить меня в правах, когда я покончил с прошлыми делами?

 — Старики получили в подарок еще одного племянника, это решило дело. Они чертовски сентиментальны, если дело касается семьи.

 — А ты нет? Энтони хмыкнул:

 — Я тоже. Но ты не заставишь долго себя ждать, и надеюсь? И тогда все пойдет, как в старые добрые времена, когда ты был здесь.

 — А ведь действительно тогда, в наши молодые годы, были славные времена.

 — Помнишь, как мы увлекались одними и теми же женщинами? — улыбнулся Энтони.

 — И оба получали одинаковые нагоняи от стариков…

 — Братья желали нам добра. Джейсон и Эдди смолоду взяли на себя ответственность. Им некогда было резвиться.

 — Нет нужды защищать их, брат, — ответил Джеймс. — Надеюсь, ты не думаешь, что у меня против них зуб? Откровенно говоря, я осуждал себя так же, как и вы меня.

 — Я никогда тебя не осуждал, — запротестовал Энтони.

 — Выпей, мой мальчик, — коротко сказал Джеймс. — Возможно, это поможет тебе освежить память.

 — Уверяю тебя, с памятью у меня все в порядке. Я пришел в ярость, когда ты исчез в то лето с Регги. Это было восемь лет назад. Ведь ты целых три месяца болтался на своем чертовом пиратском корабле, а девчонке было в то время всего двенадцать лет! Но после того, как ты вернулся с ней и я задал тебе хорошую взбучку, которую ты явно заслужил, я забыл об этом. А ты, кстати, воспринял взбучку без возмущения, и я до сих пор не пойму почему. Может, хоть объяснишь?

 Джеймс поднял бровь.

 — Ты считаешь, что я мог что-то сделать один против троих? Вы оказали мне больше доверия, чем я заслуживал, мой мальчик.

 — Но ты даже не пытался драться в тот день. Может, Джейсон и Эдвард этого не заметили, но я слишком много раундов провел с тобой на боксерском ринге, чтобы не почувствовать этого.

 Джеймс только пожал плечами.

 — Я понимал, что заслуживаю осуждения. Раньше я думал, что это просто забавная шутка — увести ее из-под носа старшего брата. Я был зол на Джексона, потому что он отказал мне даже в возможности видеть Реган после того, как я…

 — Регги, — механически поправил Энтони.

 — Реган, — упрямо повторил Джеймс, возобновляя старый спор с братьями относительно уменьшительного имени племянницы. Дело в том, что Джеймс всегда стремился поступать не так, как все, идти своим путем и следовать своим правилам. Сейчас оба вспомнили об этом и улыбнулись.

 Однако Энтони пошел даже дальше по пути примирения:

 — Ладно, пусть сегодня она будет Реган. Джеймс хлопнул ладонью себе по уху.

 — Мне показалось, что у меня что-то со слухом…

 — Черт бы тебя побрал, — проворчал Энтони, не в силах, однако, сдержать улыбки. — Рассказывай дальше свою историю, пока я не заснул. Подожди-ка, тут есть еще одна бутылка.

 — Ты хочешь снова оставить меня в дураках?

 — Даже и в мыслях такого не было, — сказал Энтони, наполняя до краев бокалы.

 — Я верю тому, о чем ты говорил мне прошлый раз, когда мы были у Уайтов. Но насколько я помню, твоему приятелю Амхерсту пришлось тащить домой нас обоих. Кстати, что по этому поводу сказала тебе твоя женушка?

 — Так, пустяки, ничего интересного, — довольно кисло произнес Энтони.

 Джеймс расхохотался, чем привлек внимание многих посетителей.

 — Я, честное слово, не могу понять, куда девалась твоя утонченность, мой мальчик. Ты потерял расположение леди уже на второй день после женитьбы… А всего лишь из-за того, что не смог убедить ее, что девица из таверны, которая немножко поерзала у тебя на коленях, принадлежала не тебе в тот вечер.

 Конечно, чертовски не повезло, что красотка оставила длинный волос на лацкане твоего пиджака, а жену угораздило найти его. Но почему ты не втолковал Рослин, что в таверне оказался как раз из-за нее, потому что искал ее злосчастного кузена Камерона?

 — Я говорил.

 — А ты не сказал, что эта девица была моей, а не твоей?

 Энтони упрямо покачал головой:

 — Не говорил и не собираюсь. Достаточно того, что я сказал. Я объяснил, что ничего такого не произошло, что предложение с ее стороны было, но я отверг его. Это вопрос доверия… но не стоит беспокоиться о моей личной жизни. Моя шотландская женушка поймет. Я провожу в этом отношении работу.

 Так что давай вернемся к тому, в чем ты хотел исповедаться.

 Джеймс потянулся за бокалом.

 — Как я уже говорил, я был зол на Джейсона за то, что он не позволил мне видеть Реган.

 — А разве мог он позволить? Ты уже два года занимался пиратством.

 — В открытом море я мог быть каким угодно, но в душе оставался прежним, Тони. Однако он отказал мне в доверии как раз за мою любовь к морю, заявил, что я позорю семью, хотя никто ни в Англии, ни за ее пределами не знал, что капитан Хоук и Джеймс Мэлори, Райдингский виконт, одно и то же лицо. Джейсон твердо стоял на своём и не собирался уступать, поэтому что мне оставалось делать? Совсем ее не видеть? Реган мне как дочь. Мы все её растили и воспитывали.

 — Ты мог отказаться от пиратства, — резонно заметил Энтони.

 Джеймс медленно .улыбнулся.

 — Покориться диктату Джейсона? Да ни за что! К тому же я получал чертовское удовольствие от игры в пиратов. Тут был риск, опасность, а главное — я снова приобщился к дисциплине, что благотворно сказалось на моем здоровье. Ведь до отъезда из Лондона я вел весьма безалаберный образ жизни. Да, мы развлекались, но весь интерес заключался в том, удастся ли забраться женщине под юбку. А когда ты уже забрался туда, то и интерес исчезал, Энтони рассмеялся.

 — Знаешь, старик, просто проникаюсь к тебе симпатией, слушая этот рассказ. Джеймс снова налил портвейна.

 — Пей, дурачина. Твои симпатии возрастают пропорционально выпитому.

 — Я никогда не напиваюсь. Пытался было объяснить это жене, но она не поверила… Стало быть, ты уходил в море и вел чистую, здоровую жизнь пирата.

 — Пирата-джентльмена, — уточнил Джеймс. Энтони кивнул:

 — Совершенно верно. Хотел бы только выяснить, в чем здесь отличие.

 — Я никогда не топил корабли, не лишал их возможности оказать сопротивление. Давая судам шанс уйти, я упустил из-за этого немало лакомых кусков. Я никогда не претендовал на то, чтобы считаться удачливым пиратом, меня можно назвать лишь настойчивым.

 — Черт бы тебя побрал, Джеймс! Для тебя это была лишь игра. Зачем же ты заставил Джейсона думать, что ты грабишь людей и скармливаешь их акулам?

 — А почему бы нет? Да он будет чувствовать себя несчастным, если ему некого будет осуждать. Пусть уж лучше осуждает меня, чем тебя, потому что мне на это глубоко наплевать, а ты принимаешь все близко к сердцу.

 — Ну и позицию ты занял! — саркастически проговорил Энтони.

 — Ты считаешь? — усмехнулся Джеймс и опорожнил свой бокал. Энтони поспешил тут же наполнить его снова. — Не вижу ничего необычного.

 — Это уж точно, — вынужден был согласиться Энтони. — Сколько я себя помню, ты всегда бросаешь вызов Джейсону и провоцируешь его.

 Джеймс пожал плечами:

 — Иначе жизнь была бы слишком пресной.

 — Похоже, тебя забавляет, когда Джейсон выходит из себя.

 — Он просто великолепен в такие моменты, тебе не кажется?

 Энтони засмеялся:

 — Ладно, теперь это больше не имеет значения. Тебя простили и снова приняли в лоно семьи. Но ты все еще не ответил на мой вопрос о той взбучке, которую я тебе задал.

 Джеймс снова приподнял золотистую бровь.

 — Разве? Наверное, из-за того, что ты перебил меня.

 — Так все же что ты скажешь?

 — Ну посуди сам, Тони. Ты только поставь себя на мое место, и ответ тебе будет сразу ясен. Я хотел, чтобы моя любимая племянница повидала свет, и она его повидала. Но в то же время я осознал и глупость содеянного еще до того, как привез ее домой. Дело даже не в том, что я не мог быть пиратом при ней. Дело в том, что море не дает гарантий. Штормы, другие пираты, враги, которых я нажил, да мало ли что! Хотя риск был минимальным, но все же был. И если бы что-то случилось с Реган…

 — Господи, да неужто неисправимый Джеймс Мэлори испытывает чувство вины? Потому-то я и не мог тогда понять тебя, — рассмеялся Энтони.

 Джеймс бросил неодобрительный взгляд на брата.

 — А что я такого сказал? — невинно спросил Энтони. — Не придавай значения. Давай лучше выпьем. — Он снова налил в бокал из бутылки и задумчиво проговорил: — Понимаешь, одно дело, когда я беру к себе нашу дорогую девочку и представляю ее своим друзьям, а другое дело, когда она оказывается среди команды головорезов…

 — Которые обожают ее и являют собой образец вежливости, когда она на борту.

 — Да, с нашей помощью она получила хорошее воспитание.

 — Вот только как случилось, что она связалась с таким прохвостом, как Идеи?

 — Но малышка любит его.

 — Я это и сам вижу.

 — Ладно, Джеймс, успокойся. Ты не любишь его из-за того, что он здорово похож на нас. Ни один из нас не подошел бы для Регги.

 — Позволь с этим не согласиться. Это ты его не любишь за это. Что касается меня, тоя невзлюбил его, когда он нанес мне оскорбление. Он уплыл восвояси, после того как повредил мою шхуну в море.

 — Но ведь ты же первый напал на него, — заметил Энтони, кое-что слышавший о той морской баталии. Он знал даже о том, что в этом бою был ранен сын Джеймса, и это явилось причиной, из-за которой Джеймс покончил с пиратством.

 — Это не важно, — упрямо сказал Джеймс. — Ко всему прочему он в прошлом году довел меня до решетки.

 — После того как ты разукрасил ему физиономию. Надо отдать ему должное в том, что если бы тебя не арестовали по его милости, то тебе бы не удалось так достоверно организовать «кончину» Хоука и сжечь за собой мосты. А теперь ты можешь спокойно ходить по улицам Лондона и не оглядываться по сторонам.

 Сказанное заслуживало того, чтобы осушить еще по бокалу.

 — С каких пор ты стал защищать этого молодого петуха?

 — Господи, да неужто я защищаю его? — воскликнул Энтони, демонстрируя на лице ужас. — Прости меня, мой старший брат! Больше не повторится, можешь положиться на мое слово. Да он полное ничтожество!

 — И он платит Реган за это чистой монетой! — расплылся в улыбке Джеймс.

 — Каким образом?

 — Если Реган вдруг узнает, что он затеял спор с кем-то из нас, она отправляет его спать на диван.

 — Что ты говоришь?

 — Честное слово! Она сама мне говорила. Ты должен почаще навещать эту парочку, пока я буду в море.

 — Выпью за это! — засмеялся Энтони. — Идеи на диване… Великолепно!

 — Ситуация не более забавна, чем у тебя с твоей собственной женой.

 — Давай не будем об этом.

 — Не будем. Но я надеюсь, что все образуется, когда я через несколько месяцев вернусь, поскольку я тогда заберу Джереми, и у тебя не останется больше буфера. Останешься один на один со своей малышкой-шотландкой.

 Энтони улыбнулся самоуверенной и чуть порочной улыбкой.

 — Надеюсь, ты не станешь долго задерживаться?