Глава 31

 Когда Джейми вошел в комнату, Шийна спала в кресле у огня, одетая; темно-рыжие сияющие волосы как бы стекали на пол потоком через подлокотник кресла. Руки скрещены на груди, ноги спрятаны под платье. Она просто ненароком уснула здесь или же намеревалась подчеркнуть, что не станет ложиться в постель?

 Джейми подбросил дров в камин, потом сел на пол у ног Шийны и стал qlnrper| на нее. Она выглядела такой умиротворенной, и слезы больше не блестели на ресницах. Но ведь он видел невыплаканные слезы и выражение боли в глазах. Как же успокоить, как убедить ее?

 Он поднял и пропустил между пальцами спустившиеся до пола пряди ее волос. День их свадьбы! Как все ужасно сложилось, если не считать немногих минут, проведенных вместе. Как ему забыть эти минуты? Может, их и не было вовсе?

 Ему не хотелось будить ее и выслушивать обвинения. Довольно с него злых слов. Колин назвал его десятижды дураком, а тетя Лидия винила в том, что он возродил угасшую было вражду. Но никто не заставил бы его признать, что он совершил ошибку.

 Разве что Черный Гоуэн вынудил поразмыслить о такой возможности. Кузен не проявил ни капли раскаяния по поводу случившегося, и даже более того — похоже, он был страшно доволен. Норов Джейми наконец возобладал над его выдержкой, и он приказал Гоуэну убираться из зала, не в силах больше видеть его и бесконечно страдая от того, что судьба вновь настроила Шийну против него.

 Шийна пробудилась и увидела, что Джейми сидит на полу возле нее и держит в пальцах прядь ее волос. Она выпрямилась и вытянула волосы у него из руки.

 Джейми повернулся к ней, глаза его сверкали при свете огня. Он встал и протянул ей руку, но она ее не приняла. Джейми вздохнул.

 — Иди в постель, милая. Это был трудный день, и мы оба нуждаемся в отдыхе. — Она не пошевелилась, и тогда он добавил:

 — Я не дотронусь до тебя, если именно это тебя беспокоит.

 Она медленно подняла на него глаза, и Джейми увидел в них столько неприязни, что засомневался, удастся ли ему когда-нибудь помириться с ней.

 — Я ждала здесь, только чтобы сказать, что не останусь с тобой в одной комнате.

 — Но ты здесь останешься, — очень твердо ответил Джейми.

 — Я хочу вернуться в комнату в башне, Джейми, — сверкнув глазами, заявила Шийна.

 — Нет! Не пытайся добиться этого, Шийна, — предостерег он. — Я не допущу, чтобы обо мне сплетничали, как сплетничали о моем отце, когда на мою мать находило дурное настроение; Я заранее предупреждал тебя, что между нами не будет запертых дверей.

 — Ну так спи на полу!

 — Я буду спать в постели!

 — В таком случае я…

 — В таком случае ты прекратишь свою болтовню! — взорвался Джейми. — Я же сказал, что не трону тебя. И кончен разговор. — Шийна, казалось, готова была поднять крик, но он проговорил устало:

 — Ложись спать, милая.

 И принялся снимать одежду.

 Шийна отвернулась от него и уставилась на огонь, по-прежнему стоя в центре комнаты. Оба они воздерживались от упоминаний о случившемся в холле. Шийна понимала, что если Джейми попытается оправдать свое бездействие по отношению к Черному Гоуэну, то она может наговорить ему такого, о чем после пожалеет.

 Джейми не намерен был ничего обсуждать — так он решил. Он никому не обязан отчетом. Шийна не имеет права расспрашивать его. Если она сейчас убедит его изменить решение, так будет всегда. Этого он не мог допустить. Она всего лишь жена — хоть и прекрасная собой, и дьявольски соблазнительная, черт ее побери!

 Он лег в постель, но отдых не приходил.

 — Я не вынесу этого, Шийна.

 — Чего? — Она повернулась к нему, а он сел.

 — Не вынесу зла между нами. Эта комната не место для зла.

 — Эта комната — единственное место, где мы можем говорить обо всем! прошипела она, сузив глаза в щелочки. — Или ты предпочитаешь, чтобы я говорила тебе, что я о тебе думаю, в присутствии твоей родни?

 — Ну так выскажись, и покончим с этим, — предложил он, взяв себя в руки.

 — Ты трус! — крикнула она. — Ты не посмел вынести справедливое решение из страха, что твои родные обвинят тебя в пристрастном отношении ко мне. Обвинения в оказанном жене предпочтении ты бы не перенес. И вынес несправедливое решение, чтобы уберечь себя!

 — Я не вынес неверного решения, Шийна, и пристрастность тут ни при чем.

 — Да, по отношению ко мне, но не к Черному Гоуэну, и ты не можешь мне возразить.

 — Ты предпочла бы увидеть, как твой клан берется за оружие? — спросил он. — Мои сородичи не потерпели бы осуждения Черного Гоуэна. Чего ради им это терпеть? Ведь они поверили ему. Они ни за что не поверили бы слову Фергюсона, двух Фергюсонов, целой дюжины Фергюсонов против кого-либо из Маккиннионов. Это сделали долгие годы ненависти. Они поверили Гоуэну.

 — Нет! — крикнула Шийна. — Если бы ты только подождал, пока Айен выздоровеет, ты убедился бы, что его рассказ совпадает с рассказом его соседа по столу, хотя Айен этого рассказа не слышал. Это стало бы доказательством. Ты мог подождать, Джейми.

 — Дело сделано. И я не хочу больше это обсуждать.

 — Ты мог, — повторила она горько. — Но ты не захотел, потому что боялся.

 — Ох, Шийна, никакой разницы не было бы, прими я другое решение. Неужели ты этого не видишь? Все ведет к дальнейшему кровопролитию.

 — Я знаю лишь одно: мой отец никогда не простит тебе несправедливости по отношению к нашему клану.

 — Я избавил их от смертоубийства! — возразил он. — Разве это несправедливость?

 — Значит, ни один Фергюсон не заслуживает справедливости? Ты это хочешь мне сказать, Джейми?

 — Шийна, на все нужно время. Вражды больше нет, она окончилась, когда ты стала моей женой. Я не начну ее снова, что бы там ни было. Пройдет время, и забудутся старые обиды. Мы навестим твоего отца и помиримся с ним. Нужно только время.

 — А что с Черным Гоуэном? — спросила она. — Ему это сойдет с рук?

 — Но ведь я не говорил, что согласен с тобой и признаю его вину, — с окаменевшим лицом проговорил Джейми.

 — Но он виновен!

 — В таком случае я разделаюсь с ним по-своему! — уже со злостью ответил Джейми.

 — Правда? Или попросту забудешь об этом, когда решишь, что я забыла?

 — Ты должна кое-что понять насчет Гоуэна, Шийна, — со вздохом сказал Джейми. — Его сестра была убита весной, когда твой отец решился возобновить набеги. Гоуэн был…

 — Что? — перебила его Шийна. — Мы не возобновляли набеги. Это сделал ты!

 — Ну, Шийна, зачем же лгать?

 Джейми наблюдал за тем, как менялось выражение лица Шийны — от обиды, быстро промелькнувшей, до негодования. Он рассердился. Почему она верит этому нелепому обвинению? Неужели она настолько не осведомлена о предательстве ее отца?

 Ее синие глаза вспыхнули опасным огнем; она собиралась заговорить, но Джейми остановил ее.

 — Довольно, Шийна, — предупредил он.

 — Довольно? Да, и в самом деле — с меня довольно тебя!

 Спустив ноги с кровати, он кинулся к ней, но она увернулась с неожиданной силой, которую ей придал гнев. Он снова догнал ее, но тут она взорвалась, хоть и понимала, насколько беспомощны ее усилия. Пока у нее оставался шанс, Шийна влепила Джейми пощечину изо всех своих сил и даже не отступила, когда он поднял руку, чтобы ответить ей.

 Но он ее не тронул. Ее глаза метали в него сапфирово-синие искры, посылали ему вызов, но ударить Шийну он не смог.

 — Что же ты медлишь? — дерзко спросила она. — Я тебя больше не боюсь, Джейми. Ты не можешь обидеть меня сильнее, чем уже обидел.

 — Яне могу ударить тебя.

 — Почему?

 Он ощутил такую боль в груди, словно на нее навалилась огромная тяжесть.

 — Мне кажется, это причинит мне более сильное страдание, чем тебе, ответил он, злясь на себя за подобные чувства. — Почему это так?

 Она не знала. Ей вдруг сжало горло, и этого она тоже не могла понять. Поняла только тогда, когда он стиснул ее в могучем объятии и принялся целовать.

 Именно в эту минуту раздался стук в дверь. Джейми отскочил от Шийны, быстро закутался в плед и прорычал:

 — Войдите!

 После столь пылкого приглашения постучавший в дверь несколько медлил войти.

 Шийна плюхнулась на кровать, ошеломленная. Все ее негодование улетучилось от одного только прикосновения губ Джейми. Разве такое возможно?

 — Я не хотел бы беспокоить вас, но это, к сожалению, необходимо, обратился к Джейми вошедший наконец в комнату Колин.

 Зловещий тон его голоса привлек внимание Шийны.

 — Выкладывай, парень, — предложил Джейми, заметив нерешительность брата.

 — Совершен набег, Джейми. Хэмиш и Джок ранены, и не похоже, что Хэмиш выживет. Лицо у Джейми окаменело.

 — Много скота угнали?

 — Ни одной животины. Весь скот перерезали, а ферму сожгли. Шийна втянула в себя воздух, когда Джейми пронзил ее взглядом. Она знала, к какому заключению он пришел.

 — Нет! — крикнула она, соскочив с кровати и подбегая к нему. — Он не мог сделать этого!

 — Но сделал, — ответил Джейми. — То же самое, что весной, — не просто набег, а резня и разрушение. И я это допустил сам. Я не думал, что у него хватит бесстыдства отомстить в тот же самый день, и не выставил охрану.

 — Но ты ошибаешься, Джейми! Джейми обратился к брату:

 — Сколько было нападающих?

 — Джок клянется, что не меньше шести.

 — Хорошо ли он их разглядел? Последовало очень долгое молчание, прежде чем Колин буркнул:

 — Достаточно хорошо.

 — Тогда расскажи моей жене, если хочешь, какие на них были цвета.

 Глаза Шийны умоляли Колина, но солгать он не мог:

 — Прости, дорогая, но то были цвета твоего отца. Я хотел бы, чтоб это было не так.

 Шийна поглядела на опечаленного Колина и на Джейми, сжавшего свои эмоции в кулак.

 — Ваш сородич ошибся! — набросилась она на братьев. — Отвратительно, что вы оба думаете иначе!

 — Оставь нас и приготовь моего коня, — приказал Джейми Колину.

 — Ты не сделаешь этого, Джейми! Ты не станешь нападать на мой клан! кричала Шийна.

 — Ты берешь на себя слишком много, Шийна, — резко возразил он и начал одеваться; помолчав, добавил:

 — Ты, видимо, считаешь, что твой отец поступил как должно, имея веские основания для резни.

 — Я так не говорила. Но поставь себя на его место. Если бы мой отец поступил по отношению к тебе несправедливо, когда ты этого заслуживал, ты стал бы добиваться справедливости сам, верно? — Джейми метнул на нее быстрый взгляд, а она добавила с горечью:

 — Стал бы, ты и сам знаешь. Мой отец не мог позволить себе и этого, он больше не хотел вражды и сделал все, чтобы кончить миром.

 — Ты забываешь о договорах с другими кланами, которые он заключил благодаря бракам твоих сестер. Они вышли замуж вскоре после твоего изгнания, мне говорили. Твой отец, вероятно, почувствовал, что теперь он достаточно силен, чтобы враждовать со мной.

 — Тогда почему он отдал меня тебе в жены?

 — Я вынудил его!

 — Вынудил! — воскликнула Шийна. — Тогда о какой его нынешней силе ты толкуешь? Если бы он был в состоянии воевать против тебя, Джейми, он вступил бы в борьбу. Вместо этого он дал согласие. И меня уговорил. Богом клянусь, мне следовало ему отказать!

 — Может, было бы лучше, если б ты так и поступила! — яростно выпалил Джейми и вылетел из комнаты.