• И только сердце знает, #1

Глава 34

 

 Луиза де Бирг стояла в дверях своего дома и в ужасе наблюдала, как один за другим въезжали в ворота ее имения вооруженные люди. Ей доложили, что прибыл лорд Фитц Хью, однако слишком поздно, чтобы она успела закрыть ворота перед ним. Но теперь она поняла, что его это вовсе бы и не остановило, увидев, что все больше и больше его люден въезжают во двор, пятьдесят, шестьдесят, еще… А потом среди этого воинства она разглядела и великана, восседающего на огромном жеребце, великан пронизывал ее пристальным взглядом.

 Увидела она также и одного рыцаря, лицо которого ей показалось знакомым, — сэра Эрика Фитцстефела. По крайней мере хоть он остался жив. Но что же случилось с теми двумя, которые приезжали вчера вместе с ним? Означало ли их отсутствие, что она скончались от ран, полученных во время сражения?

 — Господи! — простонала женщина. Она, наверное, сошла с ума. Она поняла это спустя немного времени после того, как отправила своих людей, приказав им напасть на рыцарей. Следом за ними она послала других, чтобы они остановили кровопролитие, но было уже слишком поздно. И теперь ее оверлорд прибыл, чтобы погубить ее, а во всем был виноват этот проклятый болван Серл Тотнес. Если бы он не сказал ей, что лорд Ранульф отдаст ее ему в жены, стоит ему только попросить, она бы не захлебнулась от ярости настолько, чтобы совершить это безумие.

 Конечно, она с таким же успехом могла обвинить и Уильяма за то, что он никак не поддавался ее уговорам и упорно отказывался жениться на ней. Если бы она была уже замужем, Серл Тотнес не смог бы довести ее до подобного. Но она не могла обвинять Уильяма, ибо она любила его. И у нее было время, чтобы убедить его, что они созданы друг для друга, — теперь же было слишком поздно.

 Но действительно ли все потеряно? Лорд Фитц Хью, возможно, и прибыл к ней во главе маленького войска, но знал ли он наверняка, что именно она это сделала? Как мог он догадаться об этом, если она сама еще не призналась ему? Ее люди, вернувшиеся вчера, которых и осталось-то так мало, никогда не признают свою вину. Все рассказать мог бы только Уильям, который был слишком честен и порядочен, однако он ничего не знал. Ей нужно было только…

 — Луиза де Бирг?

 Она едва не потеряла сознание. Он не только не спешился, но даже не подъехал ближе к ней. А его голос раздавался через весь двор, как гром походной трубы.

 Чтобы ответить, ей пришлось бы либо кричать, либо приблизиться к нему. Однако она предпочла не делать ни того, ни другого просто кивнула.

 — Это все ваши люди, леди? Луиза оглянулась и увидела, что все люди высыпали во двор, включая слуг. Но, конечно же, им нечего было бояться его, по крайней мере они так думали. И Уильям стоял тут же вместе с другими воинами и хмуро наблюдал за действиями лорда Фитц Хью. Его слова относились именно к ним. После вчерашнего сражения в поместье Кэйт из двадцати двух воинов осталось лишь двенадцать.

 Прежде чем она успела снова утвердительно кивнуть, он задал следующий вопрос:

 — Кто из вас Уильям Лионел?

 Луиза спустилась на несколько ступеней, а затем бросилась бегом.

 — Что вам надо от сэра Уильяма?! Его даже не было… здесь… вчера…

 Было слишком поздно пытаться что-либо объяснить, ибо ее слова выдали ее с головой, если она правильно истолковала взгляд лорда Ранульфа. Он наконец спешился, и Луиза мертвенно побледнела, увидев, что он на самом деле был великаном, который к тому же двигался прямо на нее. Если бы она не была настолько парализована страхом, думая, что он собирается убить ее на месте, она бы бросилась бежать…

 — Я готов был поклясться, что не вы виновны в этом, леди.

 Когда Эрик предположил, что именно ваш вассал Лионел был инициатором подобного состязания, я с ним с радостью согласился, хотя он и не мог вспомнить, чтобы встречал этого вассала.

 Ранульф не ожидал, что Эрик покажется сразу же после того, как он отправил половину своих людей сопровождать пленников в замок, а сам собирался с остальными поехать в имение Кэйт. Однако, как сказал ему Эрик, было бессмысленно ожидать появления разбойников на западной границе лесов, ибо воины из Ворхерста отлично выполнили свою задачу. Поэтому он незамедлительно поскакал вслед за Ранульфом вместе со своими людьми и, услышав рассказ разбойника, мгновенно бросился на защиту вдовы.

 — Она так красива, — сказал он Ранульфу. — Если бы стрелы Купидона не сразили так быстро Серла, я бы сам попросил ее себе в жены. Мужчина, страстно желающий обладать ею, может с легкостью решиться на убийство, просто несомненно, что этот ее рыцарь почувствовал, что у него может появиться соперник, когда мы оказались в имении.

 Итак, Ранульфа пытались уговорить поверить в ее невиновность, однако она все же была виновна. Он не должен был так быстро забывать, что никогда не верил леди, что им вообще нельзя было верить просто потому, что все они были лживы и способны на предательство. А эта была настолько хорошенькой, с волосами пшеничного цвета и глазами, похожими на огромные сапфиры, молодая и испуганная. Да, ей действительно было чего бояться. Он должен был бы повесить ее, однако предполагал, что его маленький генерал будет возражать.

 — В чем дело, лорд Фитц Хью?

 Ранульф обернулся и увидел рыцаря, которого заметил раньше, и, похоже, не ошибся, догадавшись, что именно это и был сэр Уильям Лионел. Высокий и привлекательный, с черными, как сажа, волосами и добрыми зелеными глазами. Ранульф подумал, что этот мужчина на самом деле мог внушить страсть молоденькой очаровательной женщине. Вопрос был в том, кто из них кого хотел?..

 — Ваша госпожа решила, что у нее появилось слишком много поклонников, и надумала убить парочку из них, — возмущенно ответил Ранульф.

 — Это слишком серьезное обвинение, милорд.

 — Несмотря ни на что — она виновна.

 — Нет, она невиновна до тех пор, пока это не доказано, и я выступлю от ее имени, чтобы защитить ее честь.

 Мгновенно пробудился интерес Ранульфа. Тот более внимательно осмотрел молодого человека. Он был достаточно внушительно сложен, около шести футов ростом, мускулистый, а кроме того, просто горел желанием сразиться. Ранульфу же отказали в возможности проявить свою силу в битве, которую он с таким нетерпением ждал всю ночь и большую часть утра. Может, сейчас ему повезет?

 — Против меня?

 Сэр Уильям слегка опешил, однако быстро пришел в себя и коротко кивнул. Улыбка Ранульфа появилась медленно и была преисполнена желания потешить свою гордость. Леди Луиза же разрыдалась и кинулась на шею Уильяма.

 — Ты не можешь драться с ним! Только не с ним! Прошу тебя, Уильям! Я ничего не сделала — по крайней мере он ничего не сможет доказать! И леди Рейна, она защитит меня!

 — Прекратите, — грубо оборвал ее Уильям и отстранил от себя.

 — Но он же убьет тебя!

 — Вам следовало подумать об этом, прежде чем поступать с присущей вам ребяческой запальчивостью.

 Он отвернулся от нее и вышел на центр площадки. Ранульф кивком указал Эрику, чтобы он в случае необходимости придержал леди, а сам последовал за рыцарем. Им пришлось немного подождать, пока оруженосец сэра Уильяма бегал за его шлемом, чтобы он был защищен так же, как и Ранульф, однако как только со всеми приготовлениями было покончено, Ранульф выхватил меч и атаковал.

 Он очень надеялся, что хоть сейчас ему повезло и у него появился достойный противник, ибо поначалу Уильям Лионел сражался достойно. Движения его были быстрыми и четкими, реакция замечательной, а острие его меча блокировало каждый выпад противника. Однако это было все, на что он оказался способен. И как всегда, напор Ранульфа не давал его противнику и шанса на контратаку. Его мощные удары сыпались до тех пор, пока Лионел не упал на колени от нечеловеческой усталости, не в состоянии даже поднять свой щит хоть еще один раз.

 Лионел наклонил голову, ожидая смертельного удара, но сделал это уж слишком театрально и слишком осторожно. Вместо этого он услышал лязг вставляемого в ножны металла и удивленно поднял голову. Великан улыбался, а дыхание его было лишь чуть прерывистым. Уильям покачал головой от досады и разочарования.

 — Вам не следует так радоваться своей победе, когда вы завоевали право казнить женщину.

 Услышав подобную глупость, Ранульф весело рассмеялся:

 — Я не выпустил ваши кишки, сэр, поскольку судьба вашей госпожи зависела от того, примете вы вызов или нет.

 — Тогда почему вы приняли мой вызов?

 — Мне просто хотелось немного поразмяться. Благодаря предательству этой леди мой партнер теперь прикован к постели, и пройдет еще немало времени, прежде чем он снова сможет встать напротив меня с мечом в руке. Однако вы ничего не спрашиваете о том, что ее ждет. Неужели вы так мало ее любите?

 — Я вообще не люблю ее. Возможно, она и миловидна, но более она испорчена, она просто избалованный ребенок, который задался целью очаровать меня.

 — И вы знали, что она испытывает к вам страсть?

 — Да, но ни единого раза я не поддержал ее. Напротив. Я делал все, что было в моих силах, чтобы показать ей, что она нисколько мне не интересна, я даже просил леди позволить мне прекратить службу у нее. Но она не верила мне.

 — Тогда зачем же вы вышли драться за нее?

 — Она может быть и испорченной маленькой негодницей, и донельзя упрямой и глупой, однако пока она не позволила мне оставить ее службу, я все еще вассал.

 Ранульф прыснул от смеха, ибо подбор слов был достаточно комичен.

 — Ну что ж, похвально. Я бы хотел, чтобы мужчина, имеющий подобные вашим убеждения, находился на моей службе. Однако что касается будущего леди, сэр Уильям, вам не следует более беспокоиться. Она будет выдана замуж за одного из моих людей, который уж непременно проследит за тем, чтобы она больше не причиняла мне вред. Возможно, ей это и не особенно понравится, однако она научится повиноваться оверлорду, даже если ее попка и пострадает немного от неприятных уроков.

 — Ей давно уже следовало задать хорошую порку, — полностью согласился Уильям, ухмыльнувшись.

 Ранульф отвернулся, протягивая свой шлем Кенрику. Случайно взгляд его остановился на вдове, которая находилась слишком далеко, чтобы услышать все то, что о ней было сказано. Она была очень бледна, возбуждена и тряслась от страха, понимая, что поединок закончился не в ее пользу и судьба ее решена. Однако когда Ранульф приблизился к ней, чтобы огласить ей свое решение, Луиза мгновенно изменилась, лишь взглянув на него. Лицо ее меняло, тело обмякло, глаза вдруг стали томными, и он даже почувствовал, скорее услышал, как в голове ее шевельнулась определенная мысль. Он слишком уж насмотрелся на подобное представление, чтобы ошибиться в том, что явилось причиной столь разительной перемены. Он слишком часто видел этот взгляд женщины, призывавшей мужчину дать ей то, что она так страстно желала получить.

 — Даже не мечтайте об этом, леди, — прогремел он и, отвернувшись, направился обратно.

 Она могла подождать, пока выздоровеет Серл и сможет явиться к ней, чтобы сообщить решение Ранульфа. А до тех пор у леди была возможность погрузиться в раскаяние и печаль, ибо она заслуживала гораздо большего наказания, если учесть, какую дорогую цену пришлось заплатить за ее упрямство и ребячество. А если все же она так ничего н не поймет — Ранульф не будет к ней настолько снисходителен.