- Семья Хаардрад, #2
Глава 16
Ройс откинулся в кресле, поджидая, пока Олден сделает свой ход. День выдался самый жаркий за все лето, и, хотя столик, за которым они играли в кости, стоял у открытого окна, ни малейший ветерок не проникал внутрь.
Большинство людей Ройса собрались вокруг огромной бочки с медом, хотя до ужина было еще далеко. Все утро они провели, обучая керлов воинскому делу, но невыносимая жара очень рано загнала их обратно в дом. В такой день невозможно было заниматься ничем, кроме самых необходимых дел.
Сегодня Олден впервые рискнул спуститься в зал после того злосчастного дня, когда в их владениях высадились викинги. Прошло двое суток с той неудачной стычки, в результате которой он снова очутился в постели. Одна из полученных им на этот раз ран оказалась серьезнее, чем он думал, и без конца кровоточила. К тому же он потерял слишком много крови из-за собственного упрямства, долго сопротивляясь, прежде чем послать за Эртой, чтобы та оказала ему необходимую помощь. От потери крови он так ослаб, что перспектива провести какое-то время в постели стала казаться ему весьма заманчивой. Единственным утешением было то, что он уговорил Эрту молчать, и Дарель так ничего и не узнала о его втором злополучном столкновении с дочерью викингов.
Когда чуть позже в тот день Ройс увидел зияющую рану на груди Олдена, он пришел в ярость. И тут же приказал надеть на Кристен дополнительную цепь. Один ее конец закреплялся на стене возле кухни, а второй - на ее кандалах, и длины ее хватало лишь на то, чтобы девушка могла свободно перемещаться вокруг большого рабочего стола, за которым проводила большую часть дня.
Но когда его гнев улегся, он пожалел о своем решении. Как она должна негодовать из-за этой новой цепи, еще больше ограничивающей ее свободу! С тех пор у него не хватало духу даже взглянуть на нее. Он боялся увидеть страдание на ее прелестном лице. Еще больше он боялся увидеть ненависть, которую она теперь, несомненно, должна была питать к нему.
Ройс не знал, что ему делать с Кристен. Он впервые столкнулся с подобной дилеммой, и ему не с кем было обсудить создавшееся положение. Прежде он мог поговорить обо всем с Олденом, но сейчас ему не хотелось показывать ни ему, ни кому-либо другому, насколько эта женщина беспокоит его.
Как бы он ни пытался отвлечься, мысль о ней постоянно преследовала его. Он не мог найти забвения даже ночью, потому что она появлялась и в его снах. Она не была похожа ни на одну из знакомых ему женщин. Он ни разу не видел, чтобы она плакала или жаловалась на обстоятельства, в которых оказалась. Она ненавидела кандалы, но ни разу не попросила его снять их, как сделала бы любая другая на ее месте. Она не ждала ни жалости, ни снисхождения. Она ничего не просила, совсем ничего - за исключением его самого. Она сказала, что хочет его.
Господи, как эти слова перевернули все у него внутри и почти сломили его сопротивление, едва лишь она произнесла их! Он сказал ей тогда, что она умышленно хочет околдовать его. Но, умышленно или нет, он уже был околдован ею, с той самой минуты, когда она предстала перед ним во всем блеске своей красоты, которую перед этим так удачно скрывала под толстым слоем грязи.
Эта женщина ухитрилась пробудить в нем такое страстное желание, подобного которому он еще не испытывал. Даже Рона, которую он любил больше всех женщин на свете, не вызывала в нем такую бурю чувств. Стоило ему лишь взглянуть на Кристен, и он полностью терял самообладание. Кровь закипала у него в жилах. Его тело горело, как в лихорадке.
Той ночью ей удалось побороть его сопротивление. Ему не следовало смотреть в ее сторону, когда он вернулся с улицы в дом, собираясь направиться к себе в спальню. Он был застигнут врасплох, зачарован ее медлительными, чувственными движениями. Он смотрел, как она подняла руку, чтобы откинуть со лба непослушную прядь волос, как она потянулась, выгнув спину, как при этом движении четко обозначилась линия ее высокой груди. Казалось его поймали в невидимую сеть, потому что он двинулся к ней совершенно безотчетно, и ничто на свете не могло остановить его и помешать ему попробовать на вкус манящую сладость ее губ.
Ему хотелось верить в то, что она была колдуньей, или жрицей викингов, наделенной своими богами особой силой. Это конечно же было бы подходящим решением для его проблемы - как могло случиться, что он ненавидит и в то же время желает ее. Она пробудила в нем чувства, которых он не мог понять. Он не должен был бы переживать из-за того, что она страдает, но он переживал. Для него не должно было иметь значения то, что она шлюха, но это имело значение. Он терял голову всякий раз, когда вспоминал, что она делила постель со множеством мужчин, возможно, с каждым членом команды на их корабле, но старался выбросить из головы эти мысли. Однако теперь, узнав, что один из них значил для нее больше, чем все остальные, притом настолько, что она была исполнена решимости отомстить за его гибель, он просто начал сходить с ума.
Он спросил у Торольфа, кем был этот Селиг. Но хитрый викинг ответил вопросом на вопрос, поинтересовавшись, что о нем рассказала Кристен. Было ясно, что из друзей Кристен ему не удастся ничего вытянуть, поэтому Ройс просто оставил эту тему. Все было так, как и предупреждала Кристен. Он узнает только то, что она сама захочет ему рассказать, а она, очевидно, твердо решила больше ничего не рассказывать.
– Если ты не в настроении продолжать игру, Ройс, то так и скажи.
– Что?
– Я уже целый час жду твоего хода.
Ройс наклонился вперед и бросил кости на стол.
– Не преувеличивай, кузен. К тому же у меня слишком много забот.
– Последнее время ты что-то стал слишком задумчив. Это, конечно, неудивительно, если принять во внимание, сколько всего произошло нынешним летом. А теперь ходят слухи, что король собрался пожаловать к нам с визитом, только он не говорит, когда именно это будет.
– Он придет, когда приедет, - проворчал Ройс. - Это меня не волнует.
– Нет? Тогда ты все еще беспокоишься из-за наших пленников, - стал размышлять вслух Олден. - А может быть, тебя волнует только один из них, а?
– И кто же это?
– Действительно, кто? - Олден рассмеялся. - Слушай, Ройс, почему ты не говорил мне, что она так потрясающе красива?
– Скажи мне кое-что, Олден. Она дважды пыталась убить тебя. Как же ты можешь смеяться, упоминая о ней?
– Я полагаю, у нее были для этого свои причины, да и, кроме того, кто может ненавидеть такую очаровательную женщину?
– Я могу.
– Да? Но почему? Ты же не можешь винить ее за то, что сделали датчане? Она не датчанка.
– Ты забываешь, что ее сообщники явились сюда, чтобы грабить и убивать, и, если бы ты не остановил их в лесу, они не оставили бы от Уиндхерста камня на камне.
Неожиданно тоненький голосок вмешался в их разговор.
– Они не собирались нападать на нас. Ройс и Олден одновременно повернулись в сторону Меган, которая тихо подошла к столу, чтобы понаблюдать за игрой. Ройс нахмурился, но тут же попытался придать своему лицу более добродушное выражение, когда увидел, что Меган испуганно опустила глаза.
– Откуда ты это знаешь, малышка? - ласково спросил он.
Девочка бросила на него быстрый взгляд, потом придвинулась ближе, увидев, что он не сердится на нее за то, что она прервала их беседу.
– Кристен сказала мне об этом. Она говорит, что они хотели добраться до монастыря в Джурро и что это была всего лишь озорная выходка.
– Когда ты разговаривала с ней?
– На следующий день после того, как ты привел ее в дом. - А она еще что-нибудь рассказывала тебе?
– Много всего. Она говорила о своей семье. Она сказала, что ее отец еще выше тебя, и у него тоже ужасный характер. - Меган остановилась, внезапно сообразив, что сказала лишнее. - Я не имела в виду…
– Конечно же, имела, - с улыбкой подхватил Олден, усаживая ее к себе на колени. - Мы все знаем, какой у твоего братца ужасный характер.
Ройс улыбнулся ей, чтобы она не подумала, будто он рассердился.
– Продолжай, малышка. Что еще рассказала тебе эта женщина?
– Меган, ты же не собираешься поверять нам чужие секреты? - продолжал дразнить ее Олден.
– Олден! - нетерпеливо прервал его Ройс.
– Ох-хо-хо, как мы заинтересовались, а? Следующий вопрос Меган удивил их обоих:
– Зачем ты приказал приковать ее к стене, Ройс?
Ройс к этому времени был уже так сердит на Олдена, что ответил с откровенной насмешкой:
– Потому, что она хочет убить нашего дорогого кузена, а так как у него не хватает сил защитить себя, я решил сделать это за него.
Меган повернулась и уставилась на Олдена широко раскрытыми глазами.
– Но почему она хочет убить тебя?
– Действительно, почему? - с комическим отчаянием простонал Олден. - Я такой безобидный малый.
– Наверное, ты ошибся, - сказала Меган.
– Нет, детка, это правда, - признал Олден. - Похоже, я убил какого-то Селига, и она говорит, что хочет отомстить за него.
– Ты убил Селига? - выдохнула Меган. - О Олден, ну почему это оказался именно ты? Должно быть, она ужасно тебя ненавидит.
Ройс перегнулся через стол и, двумя пальцами схватив сестру за подбородок, заставил ее посмотреть ему прямо в лицо.
– Тебе известно, кто такой Селиг, Меган? - тихо спросил он.
– Да, Кристен говорила мне, кто он, но при одном упоминании о нем ужасно расстроилась. Это было после того, как я сказала ей, что Джурро давно уже разрушен датчанами. Она сказала, что Селиг и еще половина команды погибли ни за что. Она меня так напугала тогда, потому что принялась стучать кулаками по столу, а потом и вовсе перевернула его. С тех пор я больше с ней не разговаривала, но думаю, в тот момент она просто потеряла голову от горя. Перед этим она так дружелюбно беседовала со мной.
– Да, когда ей нужно, она может быть очень дружелюбной, - пробормотал Ройс, но он не собирался отклоняться от темы, так волновавшей его. - Так кто был этот Селиг, Меган?
– Разве Олден не спросил у нее?
– Меган!
Она побледнела, когда он повысил голос, и торопливо ответила:
– Ее брат, Ройс. Она сказала, что он был ее другом и братом.
Когда Ройс услышал это, все смешалось у него в голове, но тем не менее он успел заметить, что своей нетерпеливостью испугал Меган, и мысленно обругал себя.
– Меган, родная, я не сержусь на тебя.
– Даже за то, что я разговаривала с ней?
– Даже за это, - заверил он ее. - А теперь почему бы тебе не отправиться посмотреть, какие Дарель обнаружила сокровища? Она разобрала часть груза, снятого с корабля викингов. Кажется, она говорила что-то о меховых отделках для ваших новых платьев.
Меган весело направилась в дальнюю часть зала, туда, где собрались женщины. Ройс откинулся на стуле и молча уставился на Олдена, заметив, что его кузен удивлен не менее его.
– Ее брат! - недоверчиво проговорил он. - Как мог среди этих мужчин оказаться ее брат? Это означает, что он знал, с какой целью она находится на корабле и поощрял это?!
– Может быть, мы ошиблись, решив, что она шлюха? - предположил Олден.
– Нет, - сердито ответил Ройс. - Она сама это подтвердила.
Олден пожал плечами.
– Тогда, возможно, у них другой взгляд на эти вещи. Что мы на самом деле знаем о них? Может быть, они не видят ничего зазорного в том, что женщина спит с кем попало. Как мы можем знать, что все их женщины, по сути, не являются шлюхами?
Ройс нахмурился, вспомнив, как Кристен сказала ему, что не знакома с другими шлюхами. Но он не стал упоминать об этом Олдену, потому что увидел, как к ним приближается Дарель.
– Ройс, ты только взгляни вот на это! - оживленно воскликнула Дарель, показывая ему платье. - Ты когда-нибудь видел такой тончайший бархат? Его наверняка привезли с Востока.
Он безо всякого интереса бросил беглый взгляд на темно-зеленый материал, но тут Дарель встряхнула платье и приложила его к себе поверх собственной одежды. Платье, действительно отличавшееся исключительной роскошью, было без рукавов, глубокий треугольный вырез был расшит по краю бесценными жемчугами. Тяжелая нить жемчуга с массивным золотым замком охватывала узкую талию и, очевидно, служила в качестве пояса.
– Там есть еще одно платье такого же фасона, - продолжала Дарель, - и туфли подходящего цвета, а еще браслеты из чистого золота и янтарное ожерелье. Все это было связано в узел. Ты отдашь их Корлисс, Ройс? Ей, несомненно, понравятся такие богатые подарки. Если же нет, то я бы сама от них не отказалась. Но в любом случае платья следует немного переделать. Нужно будет пришить к ним рукава, но для этого вполне хватит той материи, которую придется срезать с подола. Эти платья слишком длинные, ты сам видишь. Надо думать, норвежские женщины отличаются гигантским ростом, судя по длине их платьев.
Ройс задумчиво смотрел на складки материи, лежавшие на полу у ног Дарель. Ей пришлось бы отрезать от подола по меньшей мере полфута, чтобы платье стало ей впору.
– Отнеси их в мою спальню, кузина.
– Ты не хочешь, чтобы я перешила их? - разочарованно спросила Дарель.
– Нет, пока не нужно.
Не успела Дарель уйти, как взгляд Ройса устремился в дальний конец зала, в сторону кухни, и остановился на Кристен. Она стояла, низко склонив голову над рабочим столом, и все равно при этом на добрых полфута возвышалась над остальными женщинами. Одежда, выданная ей, была слишком коротка и узка для ее высокой, стройной фигуры и сковывала движения.
– О чем это ты задумался, кузен? - подозрительно спросил Олден, увидев, куда направлен его взгляд.
– О том, что эти платья принадлежат моей прелестной новой рабыне, - ответил Ройс, не сводя глаз с Кристен.
– Послушай, ты это серьезно? - с удивлением спросил Олден. - Но в таком случае, при столь богатом гардеробе она не может быть простой девкой. Такого роскошного бархата, как этот, нет даже у нашей королевы. Да одни только жемчуга стоят целое состояние!
Ройс перевел взгляд на Олдена, и выражение его лица было уже не таким напряженным, но все еще озабоченным.
– Полагаю, ты действительно прав, и я намерен еще до наступления вечера окончательно прояснить этот вопрос.
– Как? Спросив у нее, не ей ли принадлежат эти платья? Она в любом случае ответит утвердительно - разве женщина сможет устоять перед такой роскошью, тем более если ее слова некому опровергнуть?
– Увидим.
Ройс сказал это так зловеще, что Олдену на секунду стало жаль эту норвежскую девушку, когда он попытался представить, к каким крайним мерам собирается прибегнуть его кузен, чтобы добиться правды. Но он решил, что ему лучше ничего не знать об этом.
