• Семейство Мэлори, #4

Глава 39

 — Сдается мне, мы слегка опоздали, — заметил Конни.

 — Только не смотри на меня, — ответил ему Энтони, — это мой дорогой братец завез нас почти в Гренландию.

 — Замолчи, щенок, сейчас твой дорогой братец приступит к жертвоприношению.

 Джеймс действительно был близок к исполнению священного обряда. Он стоял, глядя на спящую пару, и ругал проклятый шторм, из-за которого он потерял несколько драгоценных часов. Им не повезло. Когда они причалили, то оказалось, что китайских ублюдков и след простыл. Джеймс рассчитывал, что «Нереус» придет первым и дождется португальское судно в порту, но его надежды не оправдались. Тогда они с Энтони решили, что скорее всего Уоррен покончил с вазой и сейчас дома. Братья и Конни немедленно отправились к Уоррену, чтобы своими глазами увидеть Эми, живую и невредимую.

 Экономка подтвердила их ожидания, сообщив, что капитан и его гостья еще спят. Она отправилась готовить завтрак, а гости поднялись наверх, чтобы найти Уоррена и Эми в их спальнях, но застали картину совершенно неожиданную.

 Джеймс метал громы и молнии, при этом хорошо понимая, что не может убить Уоррена за такой грех по отношению к Эми, тогда как он, Джеймс, поступил точно так же с его сестрой. Больше всего Джеймс бесновался, что теперь дело было сделано и придется принимать этого мужлана в семью. В таком случае Уоррен уже будет не только его шурином, которого можно терпеть раз в году и не замечать его присутствия. Теперь этот негодяй станет его племянником. Проклятие ада!

 — Мы можем позволить себе быть великодушными и предположить, что они женаты, — сказал Энтони, но, наткнувшись на презрительные взгляды, поспешно добавил:

 — Пожалуй, это все-таки шито белыми нитками Конни отошел в сторонку и осведомился:

 — Почему бы тебе не спросить?

 Энтони стоял ближе всех и взял на себя труд разбудить преступника. Не раздумывая долго, он влепил ему увесистую оплеуху.

 Открыв глаза, Уоррен спросил.

 — Какого дьявола, откуда вы появились?

 — У меня есть вопрос получше, старина, — ответил Энтони — Вы женаты?

 — Что за вопрос?

 — Самый насущный на сегодня А, я вижу, ты вспомнил, что спишь не один. Итак?

 — Я не женился на ней. Энтони прищелкнул языком.

 — Лучше бы ты солгал или хотя бы для приличия добавил «еще». Глупо с твоей стороны этого не понимать — Кто сказал, что он умен?

 Уоррен повернулся и увидел Конни и Джеймса Откинувшись на подушки, он только простонал — Боже, скажите, что я сплю.

 В этот момент, разбуженная Уорреном, проснулась Эми — Мы не одни, — сказал ей Уоррен с нескрываемым отвращением.

 Эми попыталась заговорить, но, увидев своего дядю Энтони, осеклась и широко распахнула глаза.

 — Рад видеть тебя живой и здоровой, по крайней мере в целом, — сказал Энтони.

 Эми застонала и спряталась за плечо Уоррена, но тяжелое видение превратилось в сплошной кошмар, когда она услышала голос своего другого дяди, Джеймса. В этом нет необходимости, девочка, мы знаем, кто по-настоящему виноват.

 — Это сон, — заверила она Уоррена. — Он рассеется, как только мы проснемся. Он лишь вздохнул:

 — Сколько раз я говорил тебе, Эми, — не обманывай себя, — Ах, да, — сразу вспомнила она события прошлой ночи, — просто великолепно, не думай, я прекрасно помню, как ты выставлял меня вчера, утверждая, что все кончено. Неужели? Кто из нас себя обманывает?

 — Неужели она берет вину на себя? — спросил Энтони.

 — А какой никудышный вкус! — добавил Джеймс.

 — Все это очень вас развлекает, я вижу, — сказал Уоррен, — но, может, вы соизволите выйти отсюда ради Эми? Мы оденемся и продолжим.

 — А вы не начнете выпрыгивать из окон? — спросил Энтони.

 — С третьего этажа? — хмыкнул Уоррен.

 — Довольно, — скомандовал Джеймс и обратился к Уоррену:

 — Насколько я помню, такие разбирательства устраиваются в этом доме в кабинете? Не задерживайся.

 Едва закрылась дверь, Уоррен бросился к своей одежде, а Эми медленно села, натянув простыню до подбородка. Ее щеки ярко алели на белоснежном фоне. Если бы вместо Энтони и Джеймса были ее собственные родители, ей не было бы так стыдно. Одно дело говорить о совращении мужчины, другое — быть пойманной с поличным. Она больше никогда в жизни не хотела бы взглянуть в глаза своим дядям, У нее не было выбора.

 — Если бы я не знал, я бы решил, что эго спланировано тобой заранее, — сказал Уоррен, надевая сюртук. Эми замерла, услышав в его голосе горькие нотки.

 — Я не заставляла тебя заниматься со мной любовью.

 — Неужели?

 Он обвинял ее, и поделом. Эми вдруг посмотрела на себя его глазами. Он был абсолютно прав. Вчера она вспомнила слова Джереми и использовала их против Уоррена. Она думала лишь о себе. С самого начала своей погони за ним и до самого конца она ни разу не принимала в расчет чувства самого Уоррена, она была твердо уверена, что в будущем он ее полюбит. Как бы она ни полагалась на свою интуицию, это было нечестно с ее стороны. Эми подняла глаза, желая попросить прощения, но Уоррен уже вышел из комнаты.

 — Ну-с, в этой комнате тебя мучили? — спросил Энтони у брата, когда они спустились в просторный кабинет на первом этаже.

 — Заткнись. Тони.

 Но Энтони было не так-то просто урезонить. Он будто не слышал слов брата.

 — Ты должен показать мне еще знаменитый погреб, чтобы когда-нибудь я смог рассказать об этом Джек. Уверен, она будет в восторге от забавной истории, как ее дядя чуть не повесил ее папочку.

 Джеймс угрожающе двинулся на брата, а Конни поспешил встать между ними.

 Тут вошел Уоррен и осведомился:

 — Не могли меня дождаться?

 Братья отскочили друг от друга, Конни поправил сюртук и сказал почти добродушно:

 — Вовремя, янки, они уже было забыли, что хотели придушить тебя, а не друг друга.

 — Кому доставить удовольствие? — с вызовом спросил Уоррен.

 После некоторого молчания Джеймс ответил:

 — Нет, мы не собираемся тебя бить, если все пойдет гладко. И потом, разве у тебя есть выбор?

 Уоррен об этом и сам знал, потому и бесился.

 — Я женюсь на ней, — сказал он раздраженно, — но будь я проклят, если буду с ней жить.

 — Это нас уже не касается, более того, даже устраивает, — сказал Энтони. — Для нас главное — свадьба.

 — А ты сам хочешь жениться на мне? — вдруг прозвучал с порога тихий голос.

 Уоррен повернулся и увидел в дверях Эми. Она, видимо, только успела надеть свое измятое платье и босиком прибежала сюда. Она даже не расчесала волосы, но самое главное, в глазах ее не было знакомого блеска.

 Уоррен был вне себя от гнева.

 — Ты уже знаешь ответ. Разве я когда-нибудь хотел этого?

 Казалось, Эми должна быть готова к его признанию, но после стольких дней и ночей, вместе пережитых, после минувшей ночи, услышав слова Уоррена, она почувствовала невыносимую боль, ей вдруг стало нечем дышать, в горле встал комок.

 Уоррен злился на нее, на себя, на весь белый свет. Он стоял с таким же упрямым выражением лица, как и всегда, как будто все оставалось по-старому.

 — Тогда нам больше не о чем говорить, — сказала Эми ровным голосом.

 — Ну нет, девочка! — закричал Джеймс. — Его здесь никто не спрашивает.

 — Я спрашиваю. Я не выйду за него замуж.

 — А ты знаешь, что скажет на это твой отец? — не веря своим ушам продолжал настаивать Джеймс. Но Эми просто повторила:

 — Я не выйду за него замуж, пока он меня не попросит.

 — Ни к чему быть такой упрямой, — вступил Энтони, а Джеймс добавил:

 — Он попросит тебя, дорогая, никуда не денется.

 — Этого мне тем более не надо. Он должен захотеть по-настоящему, а я всегда сумею понять, хочет он или нет. Я уже говорила тебе, дядя Джеймс, что не выйду за него, если его приведут к алтарю насильно. И не будем больше об этом. Теперь я скорее хочу домой.

 Не удостоив Уоррена взглядом, Эми вышла из комнаты так же тихо, как и вошла, с гордо поднятой головой.

 — Проклятие ада! — прорычал Джеймс.

 — Держись от нее теперь подальше, янки, или я сам тобой займусь, — с негодованием сказал Энтони.

 Уоррена, разумеется, не испугали эти угрозы, он не собирался больше видеться с Эми, но он не только не чувствовал облегчения, а душа его разрывалась от желания броситься за ней и утешить Отогнав от себя тревожные мысли, Уоррен повернулся к Джеймсу и спросил:

 — Каким образом вы добрались сюда так быстро?

 — На твоем корабле.

 В другое время Уоррен бы сразу вышел из себя, но сейчас он был несказанно доволен, что «Нереус» у него под рукой.

 — Джентльмены, будьте как дома Надеюсь, вы меня поймете, если я пойду взглянуть, что там осталось от моей посудины.

 Джеймс почувствовал острый укол в самое сердце и, желая скрыть досаду, мрачно буркнул:

 — Немного.

 Уоррен, сделав вид, что не понимает иронии, отозвался:

 — Тогда прошу прощения за то, что не предлагаю доставить вас до дому.

 — Как будто мы способны еще раз допустить, чтобы вы с Эми оказались на одном корабле.

 — Тогда мы, быть может, и не увидимся. Они все на это надеялись.