- Семейство Мэлори, #10
Глава двадцать девятая
– Я думал, что мне пришел конец. Не поверите, какими только карами нам не угрожали, – произнес Ричард.
Он уже успел обмыться. Ор взял с собой в плавание саквояж с его одеждой, поэтому он смог переодеться в чистое. Теперь Ричард мог думать только о еде. Он собирался наесться до отвала, так, чтобы кусок уже не лез в горло.
В последний раз Ричард сытно ел больше недели назад на постоялом дворе близ Уиллоу-Вудс, как раз перед тем как Олаф похитил его. До отплытия их кормили жидкой овсянкой, но, по крайней мере, был свежий хлеб. Однако как только они вышли в открытое море, хлеба больше не давали. А один из стражников, потешаясь над заключенными, сообщил, что и эту похлебку перестанут давать, как только закончатся припасы овса. Ведь во время их трехмесячного плавания по пути не будет достаточно портов, где можно было бы пополнить припасы. Большинство из тех заключенных, кто послабее, вообще не должны были пережить плавание.
Но и это была отнюдь не самая худшая угроза охранников. Впереди их ждало полуголодное существование, непосильная работа, от которой падаешь с ног, порки за малейшую провинность по прихоти охраны, пребывание в камерах, настолько тесных, что человек должен был спать скрючившись. Вот что ожидало тех заключенных, которые выжили бы до конца плавания.
– Неужели твой отец мог так с тобой поступить? – промолвил Дрю.
– Да, и я не удивлен. В детстве он постоянно приказывал слугам избивать меня и запирать в моей комнате.
– Ну, это разные вещи, – мрачным тоном произнес Дрю. – Как же им удалось посадить тебя на корабль без документов?
Сейчас в кают-компании кроме Ричарда находились лишь Дрю и Ор. Ричард сидел за столом, уставленным едой.
С того момента, как в трюм, в котором держали заключенных, спустился Дрю, и с рук и ног Ричарда сняли кандалы, он постоянно смеялся. Облегчение было неимоверным: он до сих пор не верил своему счастью. Ричард надеялся на спасение, молился, чтобы его забрали с каторжного судна прежде, чем оно отплывет, но утратил всякую надежду, когда подняли якорь.
– Мой отец дружен с местным мировым судьей, – объяснил Ричард. – Хуже того, капитан этого корабля приходится судье братом. Капитан не хотел меня брать. Разгорелся нешуточный спор. Полагаю, капитан уступил, поскольку меня бросили в трюм к остальным каторжникам. Сомневаюсь, что капитану сообщили, кто я такой. Впрочем, к тому времени это не имело особого значения. Но как вы меня разыскали? Избили до смерти моего отца, чтобы вырвать у него признание?
Ричард обратился с этими словами к Ору, явно ожидая услышать утвердительный ответ, но тот лишь криво улыбнулся.
– Нет, мне такое даже на ум не пришло. После того как я попросил твоего брата обыскать ваш дом, а он заверил, что твой папаша ведет себя как обычно, я…
– У этого человека просто нет чувств, – перебил его Ричард. – Своим поведением он себя ни за что не выдал бы.
– Даже не злорадствовал бы касательно того, что скоро заполучит то, на что долго рассчитывал?
– Как бы не так! – с горечью произнес Ричард. – Но он держит свои чувства при себе, скрывает от окружающих. Ни при каких обстоятельствах граф не позволит Чарльзу понять, что на самом деле чувствует. Узнай обо всем этом брат, он незамедлительно разорвал бы все отношения с отцом, тем более что они и так далеки от идеала.
– Ну… а я пришел к ложному заключению, что твой отец тут ни при чем.
– Жалко, что ты сказал брату о моем исчезновении. Не хочу, чтобы он беспокоился из-за меня.
Дрю рассмеялся.
– А остальным беспокоиться можно?
Ричард улыбнулся.
– Я надеялся, что вы меня освободите, и так оно и вышло, а Чарльз на вашем месте понятия не имел бы, как меня выручить.
– Я его успокоил, как смог, – сказал Ор, – сказал ему, что ты и раньше вот так неожиданно пропадал, скорее всего, твоя записка, в которой ты сообщаешь, что уезжаешь, просто затерялась. Чарльз по моей просьбе обыскал дом как можно раньше на следующее утром, значит, как я полагаю, тебя увезли той же ночью?
– Да, сразу же после разговора с отцом повезли прямиком в тюрьму, а на рассвете швырнули в экипаж и отвезли в лондонские доки.
– Проклятие! Я проверил местные тюрьмы, но только на следующий день. А потом с неделю колесил по округе, когда же отчаялся, вернулся в Лондон.
Ричард нахмурился.
– Не понимаю. Как вы меня нашли?
– Скукота-то какая, – пробормотал появившийся в дверях Джеймс. – Могли бы покормить его в своей каюте, а не в моей.
Ричард вскочил на ноги и напрягся всем телом, явно готовясь снова отбиваться от увесистых кулаков Джеймса.
– Это ваша каюта?
– Не волнуйся так, Ричард, – поспешно вмешался Дрю. – Без его помощи мы ничего не смогли бы сделать. Капитан каторжного корабля попросту посмеялся бы над нами, потребуй мы тебя освободить. Аристократ упек тебя на каторжное судно. Чтобы освободить тебя, требовалась помощь другого аристократа.
– Если на то пошло, – произнес Джеймс, войдя в каюту и садясь за край стола, – едва я упомянул о незаконности заключения английского аристократа в трюме его судна, капитан Кантел попытался отрицать, что ты там находишься. Но я сразу же учуял, что от него за милю несет чувством вины. Оказалось достаточным упомянуть, какие его ждут последствия, если он станет упорствовать.
Дрю рассмеялся.
– Вам удалось донести до него свою мысль весьма необычным образом.
Джеймс пожал плечами.
– Да уж.
Дверь, ведущая в каюту, оставалась открытой. Вбежавшая Габриэлла с радостным возгласом подскочила к Ричарду и обняла его. Смеясь, он оторвал ее от пола и принялся кружить. Дьявол! Как чудесно снова оказаться в кругу друзей! Он уже боялся, что никогда их не увидит.
– Боже мой, Ричард! Никогда больше не поступай так со мной! – воскликнула Габриэлла.
– С тобой?
Ричард рассмеялся. Габриэлла отстранилась и слегка шлепнула его ладонью по груди.
– Я не шучу. Это было так же ужасно, как в тот раз, когда ле Кросс упек моего отца в подземную темницу лишь для того, чтобы заполучить меня. Этот пират был плохим человеком. Я ничуть не жалею, что мы взорвали и затопили его корабль, но нападение на британское судно… Стрелять по ним из корабельных орудий означало бы спровоцировать новую войну…
– Я рад, что вы не стреляли. Не хотелось бы мне пойти на дно, сумей вы его потопить.
– Ну… мы и об этом подумали, – фыркнула Габриэлла.
Ричард взглянул на Джеймса и тихо произнес:
– Черт возьми, похоже, мне следует вас поблагодарить.
– Не стоит, – ответил Джеймс. – Мы оба знаем, как обстоят дела. Если бы не доброе сердце моей жены, меня бы здесь не было.
Ричард просиял от радости, услышав, что Джорджина вмешалась, чтобы ему помочь. Но, встретившись взглядом с прищуренными глазами Джеймса, мгновенно посерьезнел: ему не хотелось еще раз испытать на себе мощь кулаков этого человека… Впрочем, Ричард до сих пор не разобрался, как его нашли. Ведь даже если предположить, что это Эйбел Кантел устыдился своего проступка и сообщил друзьям, где его искать, Ричард весьма сомневался, что судья знает, кто эти люди.
– Мне все же хочется знать, как… – начал он, но умолк, увидев Джулию, входящую в каюту.
При виде ее Ричард испытал странную смесь гнева и желания. Она по-прежнему оставалась той же дикой кошкой, какой была в детстве. Вот только теперь в ее распоряжении оказалось иное, куда более мощное оружие – ее роскошное тело. Черт побери! У этой особы такие соблазнительные формы! С досадой Ричард понял, как сильно он ее хочет… Но потом их взгляды встретились, и мужчину, как всегда, охватил гнев. Именно она виновата в алчности, обуявшей его отца! Без нее ничего бы с ним не приключилось! На этот раз он едва не умер. Ричард нисколько не сомневался, что еще немного, и дело окончилось бы для него совсем печально.
– Какая неожиданность, – язвительно произнес он. – Надеешься на иной ответ, Джуэлс?
Девушка нахмурилась.
– О чем ты?
– Конечно, при последней нашей встрече мы немного отвлеклись, – произнес он, многозначительно окидывая ее взглядом. – Но я припоминаю, как ты заявила, что хочешь, чтобы меня признали мертвым… или, если ничего из этого не выйдет, пообещала заплатить кому-нибудь за мое убийство. Не говори, что заплатила моему отцу за грязную работу, – не обращая внимания на ее потрясенный вид, мужчина злобно добавил: – Разве нет? Лучше не попадайся мне на глаза. Ничего бы этого не случилось, не будь тебя и твоих проклятых денег.
Джулия повернулась и вышла из каюты. Повисла гробовая тишина. Ричард осмотрелся и натолкнулся на возмущенные взгляды потрясенных друзей.
– Что за чертов осел, – пренебрежительно произнес Джеймс.
Увидев в глазах Габби разочарование, Ричарда начал оправдываться:
– В чем дело? Вы понятия не имеете, какая черная кошка между нами пробежала! Она только обрадовалась бы, если бы отец на этот раз переусердствовал с наказанием, и я бы сдох там.
– Вообще-то, Ричард, я выслушала обе стороны и немного осведомлена о вашей детской вражде, – с отвращением возразила Габриэлла. – Эта война зашла слишком далеко, потому что вы не можете разрешить ее дракой. Будь вы оба мальчишками, то поразбивали бы друг другу носы, когда были детьми, а повзрослев, со смехом вспоминали бы это.
– Она сломала мне нос, – сказал Ричард, ткнув пальцем в маленькую горбинку на переносице.
– Какая жалость, – заметил Джеймс, – а я-то надеялся, что это моя заслуга.
Ни Ричард, ни Габриэлла не обратили на эту колкость ни малейшего внимания. И Габриэлла продолжила:
– Ты не мог ударить девочку, поэтому едва не сбросил ее с балкона, – колко заметила Габби.
Ричард покраснел от стыда, поняв, что ей все известно. Он не гордился своим поступком, просто ему надоело, что при каждой встрече Джулия кусала его до крови. Однако Габриэлла продолжала взывать к его совести.
– Мы понятия не имели, где искать тебя, Ричард, если бы Джулия не пришла и не рассказала нам обо всем, что узнала от твоего отца. Она не хотела, чтобы с тобой случилось что-то плохое.
– Она говорила с моим отцом? – недоверчиво переспросил Ричард.
– Да, именно она просила Джеймса спасти тебя. Ор, я и Дрю отправились с ним на случай, если понадобится помощь. Ты все еще думаешь, что она желает твоей смерти?
– Похоже, я должен извиниться, – вздохнув, сказал Ричард.
– Ты так считаешь? – не удержался Джеймс.
Но Ричард, не ответив на колкость, направился к выходу из каюты.
– Прошу прощения, но мне нужно исправить свою ошибку…
