• Семейство Мэлори, #4

Глава 22

 — Какого черта ты здесь делаешь? — с удивлением спросил Энтони брата, встретив его на балу у входа в бальный зал.

 — Я могу задать тебе точно такой же вопрос. Энтони ответил с гримасой отвращения:

 — Любовь моя обожает танцевать, разве ты не знаешь? Теряюсь в догадках, как ей удается так часто таскать меня на эти сборища. А ты как здесь оказался?

 — Эми, — ответил Джеймс, кивая на небесно-голубое платье, кружащееся в вихре танца. — Эта маленькая капризница решила ехать в последний момент. Но отговорить ее уже не было никакой возможности.

 — Ну правильно, ведь Эдди и Шарлотты нет в городе, кому же еще быть дуэньей? Джордж еще не встает?

 — Пока нет, однако она успевает объяснить мне все про мой долг, ответственность и то, что мне пора уже приобретать опыт, так что деваться было некуда. Но если бы я знал, что ты здесь, я предоставил бы эту честь тебе.

 — Нет уж, уволь, — засмеялся Энтони, — я свое отъездил с нашей дорогой Реджи. Теперь твоя очередь.

 — Я тебе это припомню, старый осел, вот увидишь.

 — Не кипятись. По крайней мере он здесь, чтобы ты развлекся. — Джеймс посмотрел в ту сторону, куда кивал Энтони. В глубине бального зала стоял высокий американец.

 Уоррен выглядел совершенно другим человеком. Во фраке он совсем не отличался от остальных гостей.

 Джеймс с удовольствием отметил, что, судя по всему, Уоррен явно не в своей тарелке, но это не улучшило его собственного настроения. Джеймс предпочел бы остаться дома с женой.

 — Я уже его заметил, — процедил он сквозь зубы. — И еще подумал, что мне перестало везти, ведь он не был у меня дома почти неделю.

 — Можешь меня поблагодарить. Полагаю, он едва доползает до постели: я тренирую его по весьма жесткой схеме.

 — Он согласился брать у тебя уроки?

 — А то нет! — ответил Энтони. — Он так стремится совершенствоваться, а с его способностями к дальнему бою не удивляйся, если янки уложит тебя во время следующей встречи.

 — Кажется, мой мальчик, я давно не укладывал тебя самого, но душевно рад это сделать, когда тебе будет угодно. Энтони засмеялся:

 — Нам следует воздержаться от этих сумасбродных забав, пока наши жены не начнут понимать нас лучше. Рос так выходит из себя, когда я в чем-нибудь провинюсь, что с ней нет никакого сладу.

 — Должен тебе сказать, что это только еще больше меня распаляет.

 — А что скажет Джордж?

 — Поблагодарит меня. Ты не относишься к ее любимчикам.

 Энтони вздохнул:

 — В чем же моя вина на этот раз?

 — Ты предложил себя в учителя ее брату.

 — А откуда она об этом узнала?

 — Кто-то ей рассказал, может быть, я.

 — Очень мило, — отозвался Энтони. — Ей хотя бы известно, что я оказываю парню услугу?

 — Мы оба знаем, кому именно ты оказываешь услугу, и я это ценю, даже если Джордж другого мнения. Энтони неожиданно усмехнулся:

 — Надеюсь, ты не передумаешь. Знаешь, он не так плох. Конечно, у него не такие могучие кулаки, как у тебя, но, если случайно откроешься, он способен нанести очень сильный удар. Я тоже иногда еле прихожу домой.

 Джеймс, однако, не испугался.

 — Когда он будет готов к бою?

 — Думаю, через месяц, но этот парень так нетерпелив, что его не удастся убедить подождать немного. Страсти так и кипят в нем, и он с удовольствием выплеснет их на тебя, хотя я подозреваю, что не только ты их вызываешь.

 — Вот как?

 — Несколько раз я замечал, как он стоит, вперив взгляд в пространство, а мы знаем, что это обычно значит.

 — Бедная девочка! — ответил Джеймс. — Кто-нибудь должен ее предупредить.

 — Я бы с удовольствием, но не знаю, кто она, а уж он не признается — из себя выходит, если я подтруниваю над этим. Кстати, думаю, что, когда я натренирую его, у тебя будет единственное преимущество — его гнев.

 — Я прекрасно это знаю, он не способен владеть собой.

 — Что верно, то верно. Интересно, на кого это он смотрят?

 Джеймс проследил за взглядом Энтони и увидел, что Уоррен хмуро разглядывает кого-то в зале. Но слишком много пар танцевало, и было непонятно, кто вызвал интерес Андерсона.

 — Думаешь, это его любовь? — вслух спросил Джеймс.

 — Черт меня возьми совсем, если это не так! — усмехнулся Энтони. — Это должно быть интересно.

 — Хорошо бы ему заняться делом, а не сердиться попусту.

 — Старина, еще целый вечер впереди. В любом случае он пригласит ее на танец или разъярится, увидев, как она с кем-то флиртует, да мало ли что может случиться!

 Джеймс неожиданно вздохнул:

 — А если мы ошибаемся?

 — Ошибаемся? — запротестовал Энтони. — Но почему?

 — Мы решили, что им движет ревность, но чтобы ревновать, надо влюбиться, а, по словам Джордж, он не испытывает нежных чувств ни к кому.

 — Вздор.

 — Все еще не может оправиться от подлого обмана.

 — Это кое-что объясняет. Тогда почему он такой взъерошенный? Или ты уже с ним перемолвился?

 — На этот раз я ни при чем. Я говорил с его братьями, они тоже на балу, но этот держится в стороне.

 — Молодец, соображает, учитывая твое настроение.

 — Ты-то сам не прятался за юбку Рос.

 Энтони невозмутимо усмехнулся:

 — Люблю рисковать.

 — Может, тебе жить надоело? Энтони опять усмехнулся:

 — Ты слишком хорошо относишься к моей жене, чтобы погубить ее любимого мужа.

 — Боюсь тебя разочаровать, но если уж я поколотил любимого брата своей жены, то почему же ты думаешь…

 — Джеймс, оставим это пока, — неожиданно встрепенулся Энтони. — Наш друг, кажется, кинулся в атаку.

 Братья принялись дружно наблюдать за Уорреном, протискивающимся через танцующих. За ним благодаря его росту было нетрудно следить, но, к сожалению, не было видно пассии американца. Через минуту они увидели, как из круга танцующих выходил какой-то молодой щеголь, который выглядел несколько смущенным.

 — Ты не видишь, кто та несчастная, которой он так заинтересовался? — спросил Джеймс.

 — Кроме его головы, ничего не разглядеть в этой толпе. Придется набраться терпения. Они должны пройти мимо нас.

 — Черт возьми, я убью его!

 В тот же момент Джеймс увидел небесно-голубое платье.

 Энтони рванулся вперед, но Джеймс удержал брата.

 — Подождем немного, — сказал он спокойно и даже как будто улыбаясь. — Не торопись с выводами, Эми слишком молода для этого зануды. Неужели ты думаешь, что он точит зубы на невинную крошку?

 — Ты его защищаешь?

 — Слыханное ли дело, да? — проговорил Джеймс. — Джордж уверяет, что он относится к женщинам с глубочайшим равнодушием и выбирает тех, кто играет по его правилам, но отнюдь не губит девственниц. Как бы я к нему ни относился, он не настолько плох.

 Энтони, однако, не успокоился;

 — А почему же он танцует с Эми?

 — Почему бы ему с ней и не потанцевать? Это единственная женщина, кроме твоей жены, с которой он здесь знаком.

 — Почему же он не подождал, пока танец не закончится?

 — Может, между танцами ему к ней было не пробиться. Ты не заметил, что вокруг Эми толпа обожателей стала еще больше и плотнее? Она не пропустила ни одного танца.

 Энтони наконец вздохнул:

 — Похоже на правду.

 — В этом больше смысла, чем в том, о чем ты думаешь.

 — Думаю, что, на кого бы он ни хмурился раньше, здесь все не так-то просто.

 — Догадки сегодня сыплются из тебя как из рога изобилия.

 — Все очевидно, не так ли? Он использует Эми, поскольку она самая красивая здесь, после моей жены, конечно, чтобы вызвать ревность у кого-нибудь.

 — Не хочется тебя разочаровывать, но совсем не обязательно, чтобы все дело было в ревности и женщинах. Он и со своими братьями мог повздорить.

 — Но их нет в зале. Трое играют в карты, а один беседует с одной из бывших любовниц Идена.

 — Досадно. — Джеймс нахмурился и принялся отыскивать взглядом Эми и Уоррена среди танцующих. — Ты меня заинтриговал, я готов пойти его спросить. — Джеймс не закончил. Он наконец увидел Уоррена, Янки выглядел еще более хмурым и пожирал глазами Эми. Тусклым голосом Джеймс произнес:

 — Считай, что он умер.

 Энтони, у которого не оставалось сомнений, заключил:

 — Значит, его предмет — Эми. Но почему?

 — Осел, что значит почему?

 — Ты хочешь сказать, что я не ошибался? Теперь ты не горячись.

 Энтони потянул Джеймса назад — не для того, чтобы спасти шкуру Уоррена, а чтобы приберечь ее для себя лично.

 — Брат, это дает мне право первым дать ему хорошую взбучку.

 — Получишь то, что останется.

 — Этого слишком мало. — Энтони вдруг прибавил:

 — Все равно мы не можем рассчитаться с ним прямо здесь. Найдутся чудаки, которые будут против крови в танцевальном зале. Кроме того, сколько раз за вечер ты мне говорил, что мы можем заблуждаться, — Пускай молится, чтобы мы ошибались, — мрачно заявил Джеймс,